Напряженность отношений между организационной наукой и консультированием по вопросам менеджмента предприятий

КАРОЛА ЮНГВИРТ
старший ассистент кафедры управления и политики предприятия
факультета экономики Цюрихского университета
(Швейцария)

• Организационная наука отстает от практики в отношении генерирования инноваций
• Университеты не могут закрепиться на рынке консультационных услуг из-за отсутствия стимулов и возможностей позиционирования
• Точками соприкосновения организационной науки с практикой являются конкурентная борьба за квалифицированные кадры
и кооперация в целях снижения неопределенности
• Сотрудничество открывает широкие перспективы как для науки,
так и для консультационных фирм

В специальной литературе высказываются опасения относительно отрыва организационной науки от практики. Исследователи, занимающиеся поиском организационных решений и разработками практических рекомендаций, оказываются невостребованными в университетах. В то же время ученые в своих исследованиях больше опираются на уже имеющиеся академические разработки, а не на опыт и идеи из области практики. По этой причине практические работники значительно опережают их в генерировании прикладных организационных инноваций.

Действительно, не совсем понятно, почему организационная наука, входящая в университетские структуры, не играет ведущей роли в генерировании организационных инноваций. В конечном счете университетские ученые представляют собой своего рода пул специализированного человеческого капитала для решения организационных проблем. Не следует забывать, что инновации лишь тогда дают предприятию конкурентные преимущества, когда сохраняются в тайне от конкурентов в течение длительного времени. Надежная защита и четко определенные права собственности имеют большое значение для инновационного процесса. Если сохранение секретности играет решающую роль, то с точки зрения предприятия нет смысла использовать университетские инновации, так как сведения о них публикуются в виде научных работ и тем самым являются общедоступными. Вовлекая университеты в инновационные проекты, предприятия увеличивают свои затраты на защиту результатов.

С другой стороны, эмпирические исследования показывают, что для некоторых предприятий может оказаться целесообразным в начальной фазе инновационного процесса предоставлять конкурентам значительную часть информации. Это относится прежде всего к высокотехнологичным предприятиям, для которых характерны высокая неопределенность и в то же время возможность быстрого роста рыночной доли. Растущий спрос на услуги консультационных фирм по вопросам менеджмента также не свидетельствует о том, что требование конфиденциальности в отношении дающей преимущества информации обязательно исключает участие организационной науки в генерировании прикладных инноваций. В конечном счете консалтинговые компании специализируются именно на внедрении организационных инноваций и предоставляют различным предприятиям фактически схожие концепции. Как минимум такие же услуги могли бы предлагать рынку и университеты. Рассмотрим причины отставания науки от практики в области организационных разработок.

Значение инновационной деятельности
для консультационных фирм

Организационные инновации помогают предприятию укреплять свои рыночные позиции и добиваться преимуществ перед конкурентами или даже монопольного положения с соответствующей выгодой, если благодаря им удается рациональнее комбинировать ресурсы, строже организовывать рабочие процессы, эффективнее использовать человеческий капитал, добиваться бесперебойной работы системы субпоставщиков. Под инновациями понимается качественно новая продукция или технология, которые предприятие впервые внедряет на рынок или вводит в эксплуатацию, будь то производственная или административная сфера. Понятие охватывает не только технические, но и социально-правовые аспекты. Если говорить более абстрактно, то инновация означает активное генерирование информации для решения какой-либо проблемы. Тем самым это понятие соответствует как научному (например, научные разработки), так и практическому (например, организационные процессы) продукту.

Практические организационные инновации предприятие может проводить само или закупать на рынке. Консультационные фирмы по вопросам менеджмента специализируются именно в этом рыночном сегменте. Они анализируют и исследуют организационные проблемы других предприятий, разрабатывают на их основе практические рекомендации и оказывают помощь при их внедрении, иначе говоря, выступают в роли посредников, предоставляя заказчикам ценный научный человеческий капитал на базе аренды и осуществляя трансфер апробированных решений от высокопродуктивных компаний к менее продуктивным. Консультационные фирмы закрепляются в этом сегменте потому, что либо их клиентура не в состоянии инвестировать в специфический человеческий капитал для реализации редких реорганизационных проектов, либо требуется разделить политическую ответственность за эти проекты, для чего необходима как минимум внешняя легитимация.

Предоставляя подобные посреднические услуги, консультационные фирмы вступают в конкурентную борьбу между собой, и их прибыль зависит от удовлетворенности предприятий-клиентов. При этом решающее конкурентное значение приобретает адекватная коммуникация содержания консультаций. Сложные организационные принципы должны быть представлены в таких простых, доходчивых тезисах и диаграммах, чтобы клиент мог понять, принять и внедрить их в сотрудничестве с консультационной фирмой. Инновация заключается в том, что возникающие организационные концепции, будь то совершенно новые или уже апробированные, впервые используются на предприятии-клиенте. Хотя организационная наука в этом виде инноваций не может добиться значительных успехов, а описанная инновационная деятельность не пользуется широким признанием в научных кругах, все же представители ее ориентированного на практику направления чувствуют себя уязвленными и дают различные объяснения успеха консультационных фирм.

Некоторые видят причину роста спроса на консультационные услуги в том, что консалтинговые компании искусственно создают потребность в своей продукции. Они усложнили внутрифирменные структуры до такой степени, что сами предприятия уже не в силах их освоить. Страх перед потерей контроля порождает у руководства предприятий постоянную потребность в улучшениях, которые могут осуществить только специалисты, т.е. консультанты. Такое положение дел наводит на мысль, что, возможно, запланированная лишь как одноразовая закупка консультационной услуги генерирует своеобразный эффект “самоусиления”, который требует разъяснения, по меньшей мере, следующих вопросов: в состоянии ли предприятие адаптироваться путем обучения к решениям, внедренным консультационной фирмой; или же оно теряет управленческие компетенции с получением этой услуги; или извлекает из нее выгоду и потому прибегает к закупке новых консультационных услуг.

Рассматривая проблему разрыва между теорией и практикой, ученые приходят к выводу, что и организационная наука, и консультационные фирмы, и предприятия используют автономные коммуникационные системы. В силу своих особых рамочных условий наука создала коммуникационные барьеры, которые препятствуют обмену информацией с практикой. Чтобы быть на уровне собственных требований, язык науки становится все более сложным и потому менее доступным для практиков. Консультационные компании пользуются этими просчетами, чтобы продвигать на рынок собственные идеи и готовые рецепты, излагаемые очень упрощенным языком. С позиции институциональной экономики следует поставить вопрос, почему наука создала коммуникационные барьеры и не вступает в обменные отношения с практикой, которые явно сулят ей крупные выгоды.

Значение инновационной деятельности
в науке

Причины, по которым организационная наука не может прочно закрепиться на рынке консультационных услуг, объясняет анализ институциональных рамочных условий университетов, образованных как общественные предприятия. По сравнению с консультационными фирмами все университеты имеют общие недостатки в отношении стимулирования и рыночного позиционирования.

Внутренний конкурентный процесс протекает по таким правилам игры, которые с точки зрения отдельно взятого ученого ограничивают привлекательность предложения консультационной услуги рынку. Слабость системы стимулирования заключается, например, в том, что отдельное действующее лицо не может использовать в личных целях выгоду от им созданной и проданной услуги (например, от консультационных проектов для средних предприятий). Направления применения кредитов, полученных от третьей стороны, крайне ограничены, поэтому интерес к ним весьма слаб.

Возникает вопрос: почему ученые от имени своих университетов должны упорно трудиться над консультационными и кооперационными проектами, если они не могут свободно распоряжаться результатами своих исследований? Подобные ограничения в использовании средств ставят университеты в невыгодное положение при позиционировании на рынке консультаций. Они не могут проводить дорогостоящие маркетинговые и рекламные мероприятия или просто сигнализировать обычным для данной отрасли путем о своей способности и готовности предоставлять услуги, организуя для потенциальных клиентов соответствующие кампании. Таким образом, возможности и стимулы университетов к тому, чтобы активно действовать и закрепиться на рынке прикладных инноваций, сильно сужены.

Представление о том, что ученые и консультанты не вступают в личные контакты, несколько идеализировано. Кооперация профессоров и практиков не только обычное явление, но в отдельных регионах она  даже институционально поощряется, например за счет средств специальных фондов. Однако успешными такие союзы для обеих сторон бывают относительно редко.

Поэтому конкурентные процессы, идущие по иным правилам игры, являются более важными. Очевидно, что ученый должен действовать по-другому, чем консультант, чтобы максимизировать успех на своем поле деятельности. В то время как консультанты оцениваются на рынке по качеству разрабатываемых ими решений, а возможности их рыночного выживания зависят от удовлетворенности клиентов, то с институциональных позиций требуется, по меньшей мере, разъяснение, почему университетские ученые вообще занимаются научными инновациями в форме научных разработок. Ведь им с пожизненной, как правило, занятостью предоставляется полное обеспечение практически вне зависимости от нагрузки, а права вмешательства администрации в их дела более или менее ограничены. Убедительным здесь кажется следующий аргумент: огромный трудовой вклад в научную карьеру лишь тогда дает адекватную отдачу, когда молодому ученому удается пробиться в научное сообщество и завоевать в нем хорошую репутацию.

Причины участия науки в решении практических инновационных проблем

Как и все прочие участники экономических процессов, ученые выступают не на одном рынке. В то время как между рынком сбыта научной продукции (как правило, это научные труды по специфическим, обсуждаемым в научных кругах вопросам) и рынком сбыта консультационных услуг (как правило, это реализуемые организационные концепции) наблюдается очевидный разрыв, на рынке ресурсов у ученых есть явные точки соприкосновения с практикой хотя бы потому, что организационная наука и предприятия конкурируют в борьбе за дефицитные ресурсы, например за квалифицированных сотрудников. На других рынках они кооперируются в силу общности интересов, например в попытках управления фактором неопределенности.

Помимо этих двух аспектов университетские ученые зависят от кредитов из третьих источников, когда хотят проводить исследования не прибегая к скудным университетским средствам и тем самым улучшить свои шансы на завоевание хорошей репутации. Но даже если эти средства поступают не из частного сектора, а, например, от научно-исследовательского фонда, ученые все равно должны при размещении заказа доказать уместность своего проекта. Хотя эта релевантность должна, естественно, соотносится с научно-техническим прогрессом, шансы получить столь необходимые средства повышаются благодаря убедительным ссылкам на практическую необходимость исследований.

Конкуренция за человеческий капитал

Важнейшей точкой соприкосновения организационной науки и практики являются выпускники университетов, которые рекрутируются предприятиями в качестве будущего управленческого персонала. Тем самым в практику переносятся принятые в научных кругах мыслительные и языковые шаблоны, которые формируют структуру генерируемых здесь специфических инноваций и подходов к решению задач. Одновременно эти шаблоны облегчают обратный перенос в науку практических вопросов.

И все же тот факт, что университеты производят человеческий капитал, который пользуется спросом со стороны практики, не является чем-то само собой разумеющимся. Разрыв между наукой и практикой может зайти так далеко, что предприятия начнут отказываться от использования университетских выпускников, а ориентированные на практику потенциальные студенты будут искать альтернативные пути получения образования, минуя университеты. Это в корне противоречило бы собственным интересам ученых, потому что они продуцируют пополнение не только для предприятий, но по той же технологии готовят и собственные молодые кадры.

Принимая во внимание сложное переплетение требований к публикациям, необходимости привлечения средств из третьих источников и внутриуниверситетских административно-учебных обязанностей, можно утверждать, что шансы ученых на обретение хорошей репутации повышаются, если им удается заполучить в качестве пополнения своих лучших выпускников. В этом заинтересованы, во-первых, сами ученые, а во-вторых, консультационные фирмы и широко известные промышленные предприятия, которые могут предложить, однако, разные стартовые условия, во всяком случае в отношении оплаты труда.

Место научного сотрудника дает, разумеется, шансы на защиту диссертации, что в сфере практики весьма желательно в качестве положительного сигнала. Получение ученой степени связано, однако, с опасностью провала в этой сфере. Сигнал “отличная научная подготовка” может обесцениться, так как порой на предприятии новичок, которому уже за тридцать, считается слишком старым. Риск потерпеть неудачу лишь частично лежит в его “неумелости”, т.е. отчасти является эндогенным. Немаловажный внешний фактор риска представляет собой ведущий университетский профессор. В конечном счете от него решающим образом зависит рабочая нагрузка и требования к диссертанту.

Востребованные практикой научные исследования и кооперационные проекты облегчают поиски молодых кадров. Подготовка, оцениваемая как практически полезная, привлекает студентов и способствует расширению пула потенциальных сотрудников. Приобретение практических навыков снижает для них риск покинуть университет без ученой степени, так как они для диссертации могут использовать данные разработанных проектов и проведенных исследований. Тем самым практические исследования дают потенциальным сотрудникам возможность выбора при окончании университета, которая смягчает проблему их взаимоотношений с профессорами. Именно одаренные сотрудники, для которых издержки, связанные с диссертацией, на фоне привлекательных предложений работы на предприятии особенно велики, ориентируются на релевантные для практики исследования. Следовательно, больше шансов в конкурентной борьбе за молодые кадры имеет ученый, являющийся сторонником ориентированной на практику науки, так как он воспринимается по сравнению с другими профессорами как наиболее привлекательная альтернатива, когда речь идет о прямом переключении молодежи на практическую работу. Таким образом, отрыв от практики означал бы в долгосрочной перспективе потерю научного ресурса и для университетов.

Но не только наука ориентируется на релевантные для практики вопросы, чтобы не потерять связь со своими ресурсами. Предприятия также обосновывают свое сотрудничество с университетами потребностью в специально подготовленных молодых кадрах. Это особенно важно для малых и средних предприятий, которые не могут позволить себе институционализированную подготовку сотрудников собственными силами.

Общая заинтересованность
в снижении неопределенности

Даже если производство услуг в области организационной теории и практики происходит при несовместимости условий стимулирования и конкурентной борьбы, существуют тем не менее рынки, на которых наука и практика вступают в конкуренцию друг с другом. Однако связи между ними определяются не только конкурентными отношениями на рынке ресурсов, но и необходимостью преодоления фактора неопределенности, что порождает общность интересов при реализации очень сложных инноваций и научно-исследовательских проектов.

В рамках эмпирических исследований часто ставится вопрос, почему предприятия вообще поддерживают отношения с университетами. Наряду со стремлением рекрутировать молодые кадры, предприятия испытывают насущную потребность в научном обосновании при идентификации и оценках пригодности новых технологий и методов. Контакты с университетами позволяют им при относительно небольших затратах оставаться в курсе современных тенденций научно-технического развития, прежде всего его общей направленности. Другими причинами указанных контактов являются сотрудничество с профессионалами узкой специализации, получение общей поддержки при решении специфических вопросов, а также сохранение деловых связей, чтобы обеспечить поддержку при решении будущих проблем. Именно последнее обстоятельство говорит в пользу того, что сотрудничество с университетами предприятия рассматривают как своеобразную гарантию против несовместимости при генерировании инноваций. Еще один момент, который нельзя недооценивать, заключается в том, что мнение ученых обладает мощной легитимационной силой в дискуссиях с высокими инстанциями и собственниками, что помогает предприятиям форсировать реализацию проектов.

Консультационные фирмы также привлекаются для легитимации управленческих решений. Однако между двумя легитимационными инстанциями имеется существенное различие: услуги этих фирм оплачиваются и потому они зависят от намерений клиента. Если председатель совета директоров компании поручает консалтинговой фирме высказать суждение относительно политически спорного реорганизационного проекта, то вряд ли стоит рассчитывать на объективное мнение, которое противоречило бы его намерениям. Легитимационная функция консультационной фирмы касается, скорее, политического, а не профессионального аспекта принятия решений.

Напротив, некоммерческий статус организационной науки, институционально входящей в университетскую структуру, позволяет говорить о другом измерении легитимации. Именно в ситуациях, когда, например, решение о новой системе стимулирования менеджеров еще не принято и возникает неотложная, вызванная неуверенностью потребность в специальных знаниях, дискуссии с учеными одновременно являются и легитимацией, и содействием в принятии решений, поскольку ученые заботятся о своей репутации и не обременены соображениями рыночной выживаемости.

Ученые точно так же заинтересованы в снижении фактора неопределенности. Гипотезы и идеи должны быть протестированы и в конечном счете одобрены или отвергнуты. Для этого, безусловно, необходима связь с практикой и доступ к фактическим данным. Помимо удовлетворения научного интереса эмпирическое обоснование гипотезы выполняет здесь и легитимационную функцию, которая имеет большое значение в рамках научного сообщества.

Исходная база для кооперации организационной науки и практики

Организационная наука выдвигает веские претензии к услугам, предоставляемым консультационными фирмами, и при этом явно не отдает себе отчет в отношении важной дилеммы: услуги, которые пользуются рыночным спросом, наука предоставлять не хочет, а услуги, которые она оказывает, рыночного спроса не имеют.

В таком случае возникает вопрос, почему организационная наука вообще пытается завоевать рыночный сегмент консалтинговых фирм по проблемам менеджмента предприятий и не пользуется в собственных целях посредническими услугами фирм-консультантов. Дело в том, что организационная наука, как было показано выше, кровно заинтересована в сохранении отношений с практикой. Изыскивая, например, средства из третьих источников, она должна доказывать практическую важность своих исследований. Наука нуждается в молодых кадрах, обучаемых по релевантным для практики темам, а также в обратной связи с практикой, чтобы снизить неопределенность относительно действенности собственных моделей. Консультационные фирмы могут удовлетворить спрос со стороны организационной науки на “связи с практикой”, ориентируя ученых благодаря более точному знанию рынка на фактические потребности в научных исследованиях и помогая им установить необходимые контакты с предприятиями.

Обе стороны получат преимущества, если будут целенаправленно стремиться к сотрудничеству. Организационная наука может извлечь специфическую выгоду из того, что консультационные фирмы непосредственно имеют дело с практикой. Вместе с тем мнение ученых по сравнению с консультантами обладает более весомой легитимационной силой при принятии принципиально важных профессиональных решений. Некоммерческий статус науки исключает эгоистические интересы, которые вступали бы в противоречие с профессиональными критериями, к тому же весомым залогом объективности является репутация ученого.

Это явное преимущество науки перед консультационными фирмами открывает ей доступ к собственному рыночному сегменту, а именно к рынку объективной экспертизы при решении специфических, профессиональных проблем. Для организационной науки важно сохранить баланс, чтобы в этот сегмент не проникли интересы консультационных фирм. В каждом отдельном случае нужно следить за тем, в какой мере кооперация с ними может повредить легитимационному потенциалу ученых с их некоммерческим статусом.

Кооперация между организационной наукой и консультационными фирмами может протекать в рамках рабочих групп. Рациональной возможностью такого сотрудничества является, например, документирование результатов путем совместных публикаций. В этом случае происходит обогащение ориентированного на практику ресурса и укрепление легитимационной силы науки. Такое сотрудничество открывает широкие перспективы как для науки, так и для практики.

Статья публикуется с любезного разрешения швейцарского издательства “Пауль Хаупт”.