Управление социальным развитием

Эволюция концепций и практики модернизации в Японии

АКИХИРО ИШИКАВА
профессор Чуо университета, Токио
(Япония)

• Модернизация в Японии осуществлялась во взаимодействии модифицируемых тенденций “японизации” и западных моделей экономического развития
• Доминирование японской модели модернизации во второй половине ХХ в. привело к усилению влияния в экономике уравнительных и коллективистских тенденций
• Стагнация японской экономики с 90-х годов поставила вопрос о поиске эффективной альтернативы для дальнейшего развития

Модернизация в Японии в конце XIX и ХХ вв. развивалась под влиянием западных образцов экономического развития с упором на собственную модель роста экономики, осуществляемую под руководством государства. Она опиралась на позитивные тенденции и особенности трудовых отношений и общественной жизни и постоянно модифицировалась при активной роли государства.

Между национализмом и вестернизацией
в довоенной Японии

С 70-х годов XIX в. страна боролась за свой путь модернизации в целях преодоления традиций феодальных и авторитарных общественных отношений и культуры путем заимствования идеи просвещения с целью создания демократических институтов. Мысль о просвещении первоначально сводилась к равенству против феодального неравенства и прогрессу против доцивилизационной эпохи. В условиях Японии того времени идее равенства придавалось огромное значение. Идейные лидеры данного направления отстаивали необходимость вхождения на Запад, удаляясь от Азии, как это подчеркивал Юкучи Фукузава, основатель одного из старейших частных университетов Японии Кейо Гидзуку. Он презрительно относился к соседним азиатским государствам и рассматривал их как отсталые с точки зрения современной цивилизации. Поэтому идея нарастания прогресса в Японии сопровождалась дискриминационным отношением к Корее и Китаю. Оно подкреплялось националистическим романтизмом, значительно усилившимся в 90-х годах XIX в.

В ответ на стремление к вестернизации в последней четверти XIX в. возникло течение общественной мысли, подчеркивавшее преимущества традиционных ценностей и отношений, получившее название “японизм”. Эта идеологическая тенденция, сопровождаемая империалистической ориентацией политических кругов, привела к подъему национализма. Государство стремилось мобилизовать общество на модернизацию, опираясь на эту идеологию и патриотические чувства.

В реальной жизни модернизация фактически осуществлялась государством, а не обществом. Государство быстро вводило западные системы и технологии: германские модели в сфере административного управления, армии и образовании, британские – в промышленном производстве, городской инфраструктуре, морском флоте и т.д. Конституция, принятая в 1889 г., в значительной мере испытала влияние Пруссии.

Проводимая государством модернизация так или иначе позволила провести индустриализацию и добиться экономического роста, достаточного для повышения благосостояния среднего класса, ведущего современный образ жизни, особенно в городских районах в 1910-1930 гг. Появились нетрадиционные западные либеральные модели поведения.

Направляемая националистическими кругами модернизация в значительной мере осуществлялась на основе традиционных ценностей и общественных отношений, подобных патерналистским и авторитарным, в организациях, которые подвергались критике со стороны идеологов просвещения. На фоне международной напряженности и конфликтов с ведущими державами Запада в 30-х и первой половине 40-х гг. этот тип модернизации неизбежно вел к абсолютному контролю государства над экономикой и милитаризму.

После окончания второй мировой войны ориентированная на просвещение модернизационная линия оказала значительное влияние на общественное развитие. При анализе довоенной модели модернизации были подвергнуты критике корни авторитарного этатизма и милитаризма, указывалось на незрелость и невосприимчивость концепций индивидуализма и рационализма в японском обществе и менталитете. Внимание сосредоточивалось на традиционных ценностях и общественных отношениях, которые все еще сохранялись в повседневной жизни. В то же время в качестве факторов, препятствующих значительной модернизации японского общества, указывалось на сохранение своего рода полуфеодальных отношений в семье, сельской общине, городах, организациях и даже в только что созданных профсоюзах.

В этот же период ряд ведущих ученых в области общественных наук, в том числе Такаси Фукутаке (социолог) и Кадзуо Окоучи (политолог), выдвинули точку зрения о необходимости социалистической стратегии модернизации на том основании, что японский капитализм по своей природе не может преодолеть структурную отсталость. В опубликованных во второй половине 50-х годов “Лекциях по социологии”, состоящих из 10 томов, значительная часть содержала в той или иной мере подобную точку зрения.

Однако в действительности, когда публиковались указанные “Лекции”, структурные изменения в промышленности и экономике уже происходили и японское общество вступило в новую фазу своего развития.

Провозглашение японской модели

В “Белой книге по экономике”, выпущенной правительством в 1958 г., делается вывод об окончании послевоенного периода. В это время осуществлялись масштабные инвестиции в промышленность, направленные на модернизацию технологии, организации и управления. Правительство принимало меры по модернизации сельского хозяйства, мелких и средних предприятий, которые обычно рассматривались как отсталые секторы.

Благодаря таким мерам и политике модернизации японская экономика добилась значительного роста. К концу 60-х годов по объему ВВП Япония заняла третье место в мировой экономике после США и СССР.

На фоне этих изменений критические высказывания о “несовременности” японского общества и “отсталости” японской экономики в основном исчезли. Не стало больше призывов к проведению изменений социалистического характера.

В 70-е годы господствующей стала точка зрения, согласно которой Япония в решающих областях общественной и экономической жизни достигла уровня Запада и не может более опираться на западную модель. Тем самым отождествление модернизации с вестернизацией потеряло основу. Вместо этого утвердилось осознание необходимости поиска собственного японского пути дальнейшего развития.

В этих условиях внимание вновь привлекла привычная практика, которая прежде отрицалась как традиционная и несовременная. Коллективистские ценности и поведение, отношения сотрудничества подверглись положительной переоценке и были определены как человеческий фактор экономического успеха. Система оплаты по старшинству, практика пожизненного найма, внутрифирменные программы социального обеспечения, профсоюзные организации в рамках компаний и другие подобные формы, широко распространенные на крупных японских предприятиях, которые до этого критиковались как “полуфеодальные” и “досовременные”, становились основой развития человеческих ресурсов. Подобный взгляд подкреплен “Докладом миссии ОЭСР”, посвященным проблемам управления и организации труда в Японии (опубликован в первой половине 70-х годов), и в еще большей степени опытом применения идей и практики японского управления за рубежом. Так сформировалась “японская модель”, противопоставляемая “западной модели”. Ее распространению за рубежом послужила книга Доре “Япония как № 1”.

Претензия на “японский путь модернизации” была в значительной мере связана с уравнительными и коллективистскими тенденциями в общественной трансформации.

Во-первых, общепринятое деление работников на “синие” и “белые воротнички” и различное отношение к ним в процессе управления персоналом, перенятое у Запада на ранних этапах индустриализации, было отменено на промышленных предприятиях примерно в 60-е годы, и обе группы занятых стали называться персоналом компании. Это изменение укрепило приверженность компании даже среди работников физического труда, их чувство принадлежности рабочему классу ослабло, получили развитие коллективистские настроения в рамках компании.

Во-вторых, возрос общий уровень образования. К концу 50-х годов доля молодых людей, получивших 4-летнее университетское или двухгодичное образование в колледже, составляла около 15%, а к концу 60-х годов она возросла до 40%. Этому соответствовало изменение структуры занятости: уменьшение доли работников физического труда в результате технического прогресса и рост числа требовавших знаний должностей для инженерно-технического персонала и работников системы маркетинга и сбыта.

В-третьих, сократилась дифференциация доходов. Основными факторами различий в оплате труда в японских фирмах служили возраст, стаж, пол, уровень образования, должность в организационной структуре и размер конкретной фирмы. В результате наиболее высокую заработную плату получили лица в возрасте 50 лет, со стажем более 30 лет, мужчины, выпускники университетов, менеджеры крупных фирм (с числом занятых более 1 тыс.), а наиболее низкую – лица моложе 20 лет, с небольшим стажем, женщины, выпускники средней школы, рядовые работники мелких фирм (менее 100 занятых). В начале 60-х годов между этими двумя группами наблюдалась восьмикратная разница в уровне оплаты, а к концу 70-х годов она сократилась в четыре раза. Такую тенденцию сокращения разрыва в доходах в 60-е и последующие годы демонстрирует также и макроэкономическая статистика.

В-четвертых, сокращалась абсолютная и относительная численность лиц, занятых на непрестижных рабочих местах. Эти рабочие места постепенно заменялись механизмами и промышленными роботами или перемещались в развивающиеся страны.

Данные тенденции привели к изменению общественного положения японского населения.

В первой половине 60-х годов доля японских граждан, считающих себя средним классом, составила примерно 60%, а в начале 70-х годов она возросла до 90%.

Помимо тенденций уравнительности и коллективизма в промышленности и других секторах экономики стало практиковаться и возрастать участие работников в области управления. В середине 60-х годов начали действовать небольшие рабочие группы на уровне непосредственного производства, составившие систему коллективной подачи рационализаторских предложений и изобретений. Затем в большинстве крупных компаний была создана система совместных консультаций на уровне предприятия, служившая добровольным механизмом обеспечения коммуникаций между трудом и управлением, дополняющим систему коллективных договоров как правового механизма ведения переговоров. Согласно данным обследования, проведенного Японским центром производительности, эта система была формально включена в отношения между трудом и управлением на 90% крупных частных предприятий уже в начале 70-х годов. К концу десятилетия такая практика уже не формально, а реально применялась примерно на 70% крупных и средних частных предприятий.

Модификация японской модели

Нефтяные кризисы, дважды атаковавшие японскую промышленность и экономику в течение 70-х годов, а также усиление конкуренции на внутреннем и мировом рынках вызвали существенные изменения японской модели.

Уравнительные тенденции подверглись модификации. Одна из них просматривалась в значительном росте непостоянной занятости, состоящей из работников, занятых неполный рабочий день, временных работников, работников мелких субподрядных фирм с низким уровнем заработной платы и нестабильными условиями занятости. Тем не менее среди постоянных занятых уравнительные черты все еще сохранялись. Эта двойственная структура занятости, различавшая постоянных и непостоянных работников, внедрилась в организационную систему компаний и в структуру рынка труда.

Другое модификационное явление состояло в распространении методов управления персоналом с учетом личных качеств работника и сокращении масштабов применения принципов старшинства при определении оплаты труда и должностного продвижения. В прошлом заработная плата и положение работников, пришедших на фирму одновременно после окончания школы, повышались параллельно в соответствии с их возрастом и стажем работы. Уравнительность на основе старшинства составляла основу гармоничных взаимоотношений. Различия в результатах работы отдельных работников отражались на их премиях, выплачиваемых дважды в год, но не на месячной зарплате. В 70-е годы такая система оплаты постепенно ослаблялась, в середине 80-х годов личностная составляющая основной заработной платы стала превышать составляющую по старшинству. Это привело к дифференциации оплаты работников одного возраста, стажа и образования. Такая же тенденция развивалась в отношении должностного продвижения в компании.

Эти изменения способствовали возрастанию гибкости в управлении человеческими ресурсами, направленной на дальнейшее повышение производительности труда и достижение экономических результатов. Кроме того, в условиях стабильности японской экономики спрос на рабочую силу на рынке труда продолжал увеличиваться, что обеспечивало достаточное число как постоянных, так и временных рабочих мест, с одной стороны, и гарантированную занятость в компании для постоянных работников – с другой. В результате уровень безработицы был постоянно низким, примерно около 2%, а уровень доходов постоянно возрастал.

Поиски альтернативной модели

Отмеченные изменения ускорились с вступлением в 1991 г. японской экономики в период длительной стагнации. Уравнительность на основе старшинства и коллективистская ценностная ориентация стали подвергаться дальнейшему разрушению в результате действий менеджмента компаний, стремившихся к выживанию. Упор стал делаться на индивидуальные результаты и достижения, что усилило значение индивидуалистической ценностной ориентации и дало толчок распространению краткосрочной стратегии как среди менеджмента, так и среди занятых. Эти черты особенно характерны для новых развивающихся отраслей, включая отрасли информационной технологии и связанные с ними производства.

В этих меняющихся условиях внутри менеджмента и политических кругов начались поиски альтернативной модели экономического  развития, как правило, в русле нового либерализма. С другой стороны, сами занятые в значительной мере утратили доверие к возможности обеспечения компанией пожизненной гарантии занятости. Эта ситуация породила своего рода падение нравов в различных областях общественной и личной жизни Японии, которое сопровождается ростом патологических социальных явлений, таких как психические расстройства, суицид, преступность и т.д.

Подводя итог, следует сказать, что подходы к модернизации в Японии эволюционировали от вестернизации к японизации, и в настоящее время социально-экономические достижения, претворенные в жизнь в соответствии с этими концепциями, по всей видимости, требуют альтернативной основы для дальнейшего развития. До настоящего времени новая парадигма подходов к последующей модернизации еще не выработана. Чтобы заполнить этот пробел, нередко обращаются к американской модели, т.е. к американизации, часто наблюдаемой в современном мире. Однако такой подход противоречит сложившейся общей линии модификации японской модели и ее приспособления к глобальным изменениям во внешней среде.

Автор выражает искреннюю благодарность профессору МГУ им. М.В.Ломоносова Н.Дряхлову за помощь, оказанную при подготовке этой статьи.