Россия и ВТО: механизм сближения

В 2002 г. в Женеве (Швейцария) прошло несколько раундов переговоров
по присоединению России к ВТО. Несмотря на упорные попытки навязать стране некие особые условия вступления в этот международный торговый клуб, российские переговорщики заняли в этом вопросе достаточно жесткую позицию, настаивая на присоединении по стандартной схеме. Эту же проблему официальные представители РФ обсуждали и на двустороннем уровне,
в частности с делегациями США, Канады, Китая и других стран.
Судя по материалам, поступающим в редакцию журнала “Проблемы теории
и практики управления”, а также по итогам научно-практических конференций и встреч за “круглым столом”, проходящих в стране параллельно
с официальными раундами на международном уровне, линию поведения российских переговорщиков поддерживают большинство отечественных ученых и специалистов. В частности, это подтверждают и публикуемые ниже высказывания, прозвучавшие в Кремле на Всероссийском экономическом форуме “Россия и ВТО (оценки, прогнозы, перспективы)”.

“Аграрный сектор экономики нуждается
в государственной поддержке…”

СЕРГЕЙ ДАНКВЕРТ,
первый заместитель министра сельского хозяйства РФ

Присоединение России к системе ВТО тесно связано с продовольственной безопасностью страны. Речь идет не только об образе жизни населения, который трудно изменить или для этого необходимы большие средства. Важнее учитывать, что продукция сельского хозяйства дает работу всем отраслям промышленности – от химической и металлургической до автомобильной и легкой.

Делегация России, которой поручено вести переговоры о вступлении России в международный торговый клуб по проблемам сельского хозяйства, приступила к работе в декабре 2001 г. За это время в качестве руководителя российского сельскохозяйственного раздела я дважды встречался в Женеве с коллегами из других стран. Из общения вынес убеждение, что на двусторонних переговорах Россия получает поддержку ведущих стран. Но когда мы просим высказать эту позицию на многосторонних раундах, нам говорят: надо посмотреть, что скажут Соединенные Штаты. А США не спешат огласить свое мнение. Их позиция: Россия должна провести предварительные переговоры по всем ключевым вопросам, обсудить возникшие проблемы на многостороннем раунде, и только потом они готовы поговорить о сельском хозяйстве.

Основной вопрос, стоящий перед российским сельским хозяйством и который мы обсуждаем на переговорах по ВТО, сводится к трем необходимым отрасли компонентам: во-первых, к государственной поддержке сельского хозяйства; во-вторых, регулированию доступа иностранных товаров на российский сельскохозяйственный рынок; в-третьих, экспортным субсидиям.

К сожалению, длительные переговоры пока не привели к определению базисного периода, необходимого для анализа ситуации и расчетов объема финансовой поддержки аграрного комплекса. Все разговоры сводятся к тому, какими деньгами и средствами сельское хозяйство будет обеспечено, но не решается основной вопрос. Но если не определен базисный период, то нельзя установить и объем средств, нужных на поддержку отрасли. На наш взгляд, решение задачи умышленно затягивается всеми заинтересованными сторонами, в первую очередь США, Европейским союзом, Канадой, Кентской группой, прежде всего Австралией и Новой Зеландией, а также Японией. Это делается для того, чтобы в преддверии принятия окончательного решения о вступлении России в ВТО сказать: а сельское хозяйство не согласно.

Такая позиция наших партнеров может иметь только одно объяснение: наша страна располагает огромным аграрным рынком, на котором можно зарабатывать большие деньги. Но иметь конкурента в лице отечественного товаропроизводителя никто не хочет. Позицию стран ЕС можно объяснить еще и тем, что их аграрный сектор стал заложником системы мелкотоварного производства, не позволяющим фермерам объединиться, интегрироваться, а потому всегда будет нуждаться в более мощной государственной поддержке, чем в США, Канаде, Австралии или Новой Зеландии.

Российская делегация предлагает в качестве базового периода, необходимого для последующих расчетов, взять 1991-1993 гг., когда государственная поддержка АПК, так называемая желтая корзина, ежегодно составляла более 16 млрд руб. Но это предложение не принимается ни США, ни тем более Австралией и Новой Зеландией, представляющими интересы Кентской группы. Перед очередным раундом переговоров в январе 2002 г. они вручили нам письмо, в котором было сказано: откажитесь от экспортных субсидий, ограничений в доступе на российский рынок иностранных товаров и сократите поддержку сельского хозяйства до суммы, выделяемой в последние три года, когда страна переживала дефолт и поддержка из бюджетов всех уровней не превышала 1 млрд руб., и на этих условиях вступайте в ВТО.

Казалось, в Женеве нам удастся убедить партнеров в абсурдности таких требований, достаточно только познакомить их с реальной ситуацией. Поддержка АПК нам необходима хотя бы потому, что страна отстала в средствах производства настолько, что государство должно дотировать сельское хозяйство, как это делали все развитые страны последние десятилетия, в том числе США – 70 лет, страны ЕС – более 40 лет. Аграрному комплексу России недостает до нормы 760 тыс. тракторов, не говоря уже о другой технике. Помимо этого 62% существующих тракторов выработали свой ресурс и подлежат списанию. К сожалению, на ясные доводы была отрицательная реакция. Все соглашались: аграрный сектор России отстал на 30-50 лет, но ни одна страна не высказалась в пользу его поддержки.

Наша же позиция остается неизменной: дополнительное финансирование АПК должно осуществляться на уровне 1991- 1993 гг., потому что дополнительных средств только на “зеленую корзину”, т.е. на науку, образование, ветеринарию, строительство мелиоративных сооружений и дорог, нам недостаточно. Эта мера возможна только тогда, когда отрасль развивалась нормально 30-40 лет. Нам же не обойтись без “желтой корзины”, предусматривающей государственные инвестиции в основные средства производства.

Доводы, кажется, подействовали. Европейцы уже готовы принять за базовую основу не последние три года, а более длительный срок, но только не 1991-1993 гг. Однако и эта уступка все равно резко уменьшает объем капиталовложений. Не впечатляет и наш довод о том, что речь идет не о поддержке сельского хозяйства, а лишь о ее возможности. Потому что у нас есть опыт Венгрии, которая в аналогичной ситуации 10 лет назад приняла рекомендации международного сообщества и зафиксировала сумму поддержки АПК в национальной валюте. Но форинт девальвирован, и сельское хозяйство оказалось без финансовой помощи государства.

Настойчиво отстаиваем мы и свою позицию по регулированию доступа иностранцев на рынок сельскохозяйственной продукции. В этой связи уместно вспомнить слова А.И.Герцена, сказанные по поводу отмены крепостного права: “Насильственное рабство люди переносят легче, чем неожиданную свободу”. Неожиданная свобода, наступившая в 1991 г., нанесла огромный ущерб сельскому хозяйству, хотя нам ли не знать, что сегодня свободного сельскохозяйственного рынка нет ни в одной стране за исключением отдаленных Австралии и Новой Зеландии, которые все равно жестко регламентируют свои рынки.

Страны, которые начинали развивать сельское хозяйство, знают: если доступ на рынок свободен, то отрасль не поднимешь. Конечно, российский аграрный комплекс можно критиковать, сравнивать его с “черной дырой” и говорить, что ждать от него увеличения производства не приходится. С сожалением можно констатировать, что конкурировать на равных, например с США, мы действительно пока не можем. Это равносильно тому, что в бак автомобиля “Волга” залить 10 л бензина, а в бак “Тойоты” – 17, а потом ждать, кто из них дальше проедет. Субсидии и механизм поддержки АПК, существующие в развитых странах, в такой же мере не дают нашему сельскому хозяйству успешно конкурировать на мировом рынке. А механизмы эти просты. Достаточно сказать, что в США дотации на кукурузу в себестоимости продукции составляли 59% в 2000 г. и 24% в 2001 г. У нас же выращивают птицу и мясо без дотаций и гораздо лучшего качества.

Кроме того, наш сельскохозяйственный рынок самый свободный в мире, а пошлины – самые либеральные. Поэтому при вступлении в ВТО мы предусматриваем увеличение пошлин и предусматриваем ограничения, выраженные в количественных тарифных квотах. Существует мнение будто можно регулировать только пошлинами и отказаться от количественных ограничений. Неверно! Ни одна страна без таких изъятий не обходится. Свободный доступ устанавливается лишь тогда, когда национальный рынок развит достаточно, чтобы конкурировать с иностранцами. Например, при таком условии США позволили завозить мясо птицы из Европы. Китай, ссылаясь на карантин растений, 26 лет не допускал на свой рынок американскую пшеницу, а когда вышел по производству зерна на первое место в мире, открыл свой рынок для этой культуры. В Америке с 1933 г. существуют товарно-кредитные корпорации, которые ежегодно закупают излишки сельскохозяйственной продукции на 30 млрд долл., а потом направляют ее на бесплатное питание 25 млн школьников и 30 млн человек, имеющих недостаточный уровень доходов. В ЕС аграрный рынок регулируется 40 лет с помощью государственных компаний, которые при отклонении цен от нормы на 5% обязаны скупать излишки продукции либо продавать ее по стабильным ценам.

Несмотря на эти факты, все наши предложения о регулировании доступа на российский рынок не принимаются. Более того, они не находят поддержки и внутри страны. Так, таможенные квоты и количественные ограничения на многие зарубежные продовольственные товары мы не можем ввести с сентября 2001 г., потому что для этого нужно внести изменения в законодательство о внешнеэкономической деятельности, а у парламентариев до этого руки не доходят.

На переговорах о вступлении в ВТО нам говорят: вам экспортные субсидии не нужны, потому что на очередном раунде они будут отменяться. На деле это означает, что Россия, не имея с 1991 г. экспортных субсидий, и после вступления в ВТО в течение семи лет не сможет выгодно продать за рубеж зерно Сибири через порты Прибалтики, хотя отечественные морские терминалы с этой задачей не справляются. Но без убытков доставить в страны Балтии пшеницу можно только при транспортной компенсации (дотации). В результате российские регионы не смогут развиваться равномерно: те, что расположены ближе к портам, получат преимущества в экспорте зерна. На наш взгляд, запрет на дотацию на транспорт нарушает равноправие регионов, и ВТО не может его устанавливать, тем более что экспортные субсидии в различных скрытых формах активно применяют многие страны – члены ВТО. Например, Франция поставляет зарубежным потребителям мясо по цене 1,2 тыс долл. за тонну, хотя его внутренняя цена – 2 тыс долл. Разницу в 800 долл. фермерам возмещают государственные фирмы за счет национального бюджета.

Как видим, переговорный процесс с ВТО идет сложно. Нас стараются запутать в объяснениях, как мы намерены пользоваться льготным кредитом, как будет действовать система лизинга. Хотя очевидно, что в первую очередь надо конкретизировать проблемы, связанные с определением базисного периода, что даст возможность определить размер средств, выделяемых на поддержку сельского хозяйства. Потом уже можно требовать и отчет, как эти суммы будут использованы. Тем более что сами французы говорят, что пяти юристам нужно работать пять лет, чтобы разобраться в документах Сельскохозяйственной комиссии ЕС. А документы российского Минфина о распределении средств и доведения их непосредственно до потребителя объяснить иностранцу невозможно. Выдвигать такое требование на деле означает затягивать переговорный процесс.

Со своей стороны могу сказать, что мы подходим к решению задачи присоединения России к ВТО логично и прагматично и свои позиции не намерены уступать.