Главная     Каталог раздела     Предыдущая     Оглавление     Следующая     Скачать в zip

 

Левчик Дмитрий Александрович

КОМИТЕТЫ ОБЩЕСТВЕННОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ

 В РОССИИ (1988-1993 г.г.)

  

Москва, 2000 г.

 

 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

    1. С начала 1988 г. на районном уровне в г.Москве под лозунгами “территориального хозрасчета” , “новых форм производственных отношений”, “перестройке работы с населением” проводился эксперимент по трансформации политической системы управления городом и передаче денег из бюджетов районных советов в формирующиеся частные капиталистические структуры.

   В ходе эксперимента вводились новые полугосударственные - полуобщественные организации, которые получали властные полномочия на уровне микрорайона (СОМ, СППК), которые в дальнейшем становились инструментом процесса первоначального накопления капитала в Москве, формирования на основе районной и бесхозной собственности рыночных структур. Инициатива по созданию этих органов исходила от реального политического руководства Москвы, возможно, при согласовании с ЦК КПСС, скорее, с модернистским крылом ЦК. Эксперимент мог быть прекращен из-за слабого кадрового обеспечения, плохого финансиро-вания и слабой идеологической базы, если бы не “экологический бунт” в микрорайоне Братеево летом 1988 г.

     2. Вспыхнувшие летом 1988 г. антииндустриальные волнения в Братеево, мы интерпретируем как революционные, направленные на изменение социально-экономической системы в стране. Классовый характер этих событий буржуазный;  цель - трансформация политической системы управления сначала столицей, а потом всей страной; форма - экологический бунт;  степень завершенности - незавершенная, т.к. цели номенклатурной буржуазии были достигнуты, а неноменклатурной - нет.

    Движущей силой революции стало городское население среднего возраста. Формальное руководство революцией в Братеево осуществлял в начале Совет инициативных групп, а позже - КОСМ. Реальное политическое руководство революцией было в руках высшей номенклатуры г.Москвы и Советского Союза. Степень управляемости революционным процессом со стороны номенклатуры - полная (особенно с момента создания КОСМ).

   “Одомашнивание” революционного органа позволило властям взять под контроль низовые политические инициативы братеевцев и стимулировать идеи введения тотального контроля за действиями предприятий и организаций, обслуживающих микрорайон, что совпадало, на наш взгляд, с представлениями модернистского крыла реального политического руководства страны о характере власти на низовом уровне.

     3. Итоги братеевских событий были тщательно проанализированы. Реальное политическое руководство страны признало этот эксперимент плодотворным, и с лета 1989 г. начало распространять его на всю территорию Москвы.  Апогей распространения комитетов самоуправления пришелся на начало 1990 г., на время кампании по выборам в Моссовет и райсоветы.

   4. Эксперимент по распространению “опыта Братеево” представлял попытку реального политического руководства страны, с одной стороны, взять под контроль независимые политические инициативы, зарождающиеся экологическое и жилищное движение, а, с другой стороны, трансформировать систему полити-ческого управления городом, найти альтернативу райсоветам, где ожидалось серьезное усиление популистов. Характеристики  создаваемых в 1990 г. КОСМ таковы :

  а) Примерно 2/3 КОСМ были фиктивными, номенклатурными организациями. Однако примерно 1/3 создавалась на основе формирующихся структур гражданского общества;

  б) КОСМ создавались на основе мирового электорального опыта;

  в) Функционально КОСМ выполняли управленческие и контрольно-экспертные функции “параллельно” райсоветам, а представительские за рамками правового поля. Фактически КОСМ стали временными чрезвычайными органами. Часть функций КОСМ постепенно отмирала с развитием законодательства о митингах, печати, партиях, риэлторской и правозащитной деятельности;

  г) В связи с неопределенностью статуса КОСМ, был неопределен статус их собственности. Это содействовало ходу денационализации и формированию первоначального переменного и постоянного капитала, созданию элементов капиталистического базиса.

   5.Верховный  Совет РФ и Моссовет пытались регламентировать КОСМ и показали свою несостоятельность. Реальные действия КОСМ базировались на бытовом понимании права, фактически, на революционном праве.

   6. Московский опыт показал, что, наряду со стимулированием неправового сознания, развитие КОСМ приводит к конфликтам с жилищно-эксплуатационными организациями, стимулированию антимодернизма, эгалитаризма, технофобии, ксенофобии.  При этом КОСМ начали взаимодействовать с объединениями мелких собственников, искать свое место в многопартийной системе. Создание КОСМ начало препятствовать развитию кризиса управления мегаполисами.

     Однако главным достоинством КОСМ, с точки зрения реального политического руководства, видимо, было то, что они давали возможность, относительно, бесконфликтно ликвидировать одну из основ старой нерыночной политической системы - райсоветы.

      Взаимодействие КОСМ с райсоветами г. Москвы можно разбить на  несколько этапов:

    -  До весны 1990 г.  От созданий КОСМ реальным политическим руководством страны как инструмента контроля низовых политических инициатив райсоветами (реально- РК КПСС) до  первых сессий райсоветов нового созыва. Условно этот период нами именуется временем “прокофьевского” эксперимента по созданию КОСМ;

    -  С весны 1990 г. (от первых сессий райсоветов нового созыва)  до осени 1991 г. (начала противостояния райсоветов мэрии).  В это время “прокофьевский” эксперимент “свертывается” и КОСМ становятся “бесхозными” и неуправляемыми “сверху”. Они начинают войну с райсоветами за власть и собственность на уровне микрорайонов.

  - С осени 1991 г. до осени 1993 г., когда реальное политическое руководство “вспоминает” о КОСМ, “упорядочивает” их войну с райсоветами, более того - делает их одним из главных инструментов этой борьбы.

   7. Передача власти от райсоветов КОСМ по сути была передачей власти от лигитимных низших органов власти в нерыночной системе органам с неопределенным статусом и чрезвычайными полномочиями, в условиях перехода к рынку, т.е. явно временным переходным органам, которые, в силу этого, были более управляемы и менее опасны для реального политического руководства страны. Следствием этого (даже после неудач по внедрению в г. Москве на базе КОСМ  экспериментальных муниципальных округов) стало тиражирование “московского опыта” на всю страну - принятие Закона “О местном самоуправлении в РФ”.

*                   *

*

     “Низовая” модернизация в России в 1988 - 1993 г.г. была управляема “сверху” и планомерной. Вопрос о ликвидации райсоветов как опоры нерыночной системы был решен лидерами российской номенклатуры до 1988 г.  Дискуссия внутри правящих кругов, видимо, шла лишь о методах ликвидации местных советов - через развитие системы КОСМ и постепенную передачу им полномочий местных органов власти (создавая ЭМО) или по-иному. Система ЭМО была признана тупиковой. Поэтому реальному политическому руководству страны пришлось ликвидировать советы радикальным методом.

      Вопрос о приватизации районной и бесхозной собственности, о формировании в том числе на ее базе средней и мелкой номенклатурной буржуазии принципиально тоже был решен, видимо, до 1988 г.  Спорным был опять-таки вопрос о методах этого действа. Например, масштабы использования “липовых” КОСМ как “отмывочной конторы”, как инструмента первоначального накопления капитала, были целиком “на совести” регионального руководства страны.

    То, что экспериментальные КОСМ, ЭМО и т.п. структуры появились сначала в столице, а позже тиражировались на всю страну - большая беда для Москвы.  Лидеры номеклатурной модернизации не хотели выпускать из-под своего контроля ход эксперимента по  созданию ОТОС и проводили опыты на москвичах. Это, естественно, дестабилизировало ситуацию в столице. В условиях суперцентрализованного государства нестабильность в ее центре очень плохо сказывалась на всей стране. Такие действия следует считать “управленческим идиотизмом”.

*               *

*

      Итак, КОСМ создавали.  Они не создавались снизу. Их подчас навязывали. Но управляемость “низовыми” структурами была бы невозможна без желания самих управляемых.  Наше исследование показывает, что у властей, в деле проведения управляемой “низовой” модернизации, был серьезный союзник - городское население старшего и среднего возраста (35-55 лет).    Властные структуры, проводящие номеклатурную модернизацию поняли психологическую потребность этих людей в организации “разрешенного бунта”.  На наш взгляд, была стимулирована “революция среднего возраста”, одной из форм проявления которой стало создание экологических групп и КОСМ.

    Утверждаем еще раз - КОСМ создавали. Они не возникали сами. Это говорит о том, что в России почти нет независимого гражданского общества. Но в этом “почти” и заключается основная проблема.  Создание КОСМ иногда стимулировало формирование структур гражданского общества. Очень незначительная часть КОСМ (20% по России и 30% в г.Москве) создавалось на базе уже имеющейся “общности” старожилов, новоселов, потребительских кооперативов и т.п.  Используя структуры КОСМ власти могли контролировать политические инициативы этих “общностей”.  Но нам непонятно, зачем нужно было их стимулировать?   Неужели властям был необходим независимый “низовой” оппонент?  Этакий “коллективный Сахаров” “снизу” ?  Может быть, при помощи реально действующих структур гражданского общества, лидеры номенклатуры действительно пытались разрешить кризис управления мегаполисами?  “Настоящие” КОСМ решали этот кризис, но недостаточно эффективно.

     “Липовые” КОСМ решали другие задачи - задачи изменения политической системы.  И, если, после окончания формирования номенклатурной буржуазии, фиктивные КОСМ стали не нужны и их ликвидировали, то уничтожить реальные структуры гражданского общества было очень сложно.  После 1993 г. их не ликвидировали но и не развивали. Они развивались сами и искали “куда бы приткнуться”, например, были попытки этих людей опереться на неноменклатурных капиталистов и нероссийский капитал.

       Интересные попытки самоуправленцев из реально действующих КОСМ найти общий язык с А.Гуськовым, В.Брынцаловым, другими представителями новой буржуазии.

*                  *

*

        В ходе исследования  сделан также ряд важных, но побочных для данной работы выводов :

      1. Высказана гипотеза о существовании в нашем обществе четырех уровней партийно-политической активности: номенклатурного, неноменклатурного, корпоративного и смехового. Основная цель “партстроителей” номенклатурного уровня заключалась в создании управляемой “сверху” псевдодвухпартийной системы.  Для этого создавались партии - “фальшивки”, которые предполагалось впоследствии “слить” в “партию Президента”, с одной стороны, и “партию управляемой оппозиции ” (например, в “партию Парламента”), с другой стороны.  Реальные неноменклатурные объединения и демократические структуры неноменклатурного уровня попросту уничтожались.  Это остановило в 1992 - 1993 г.г. нормальное развитие многопартийной системы в стране.

   2.  Именно “партия автолюбителей”, партия корпоративного уровня, одержала на выборах 1990 г. в райсоветы самую серьезную победу.

  3.  Cобытия 19-21 августа не являются попыткой переворота в обычном смысле этого слова. Характер событий можно условно определить как народное революционное движение, вызванное борьбой номенклатурных группировок за передел власти в форме военно-бюрократического путча, когда были пробуждены движущие силы “революции снизу”, развернувшейся 21-23 августа, лозунги и требования которой были примерно следующие:

   - суд над КПСС;

   - роспуск КГБ;

   - создание национальной гвардии;

   - уничтожение символов господства КПСС.

      Однако эта “революция” была быстро взята под контроль российским руководством и практически остановлена.

  4. Мы обнаружили, что в городском хозяйственном праве существовал (и существует) парадокс - никто не может определить причины получения коммунальной службой, созданной на муниципальные средства и пользующейся муниципальной собственностью доходов, которые рассматриваются этой службой как ведомственные, а по характеру распоряжения ими - как частные или акционерные.

Кроме побочных выводов, на основе изучения деятельности КОСМ, нами разработано три элемента технологии агитационной кампании, которые можно рассматривать как “ноу хау”:

     1.  Технология ускоренной агитационной кампании методом “от двери к двери”, когда система индивидуальной агитации трансформируется в систему агитации в малом коллективе (на лестничной клетке) при отсутствии агитации на первом и последнем этажах (в силу относительно более высокой степени социальной депрессивности жителей этих этажей);

   2. Технология составления “полезной” листовки - соединение в ней агитационных элементов  и информации, необходимой избирателю для решения бытовых проблем.

       3.  Технология проведения эффективного митинга, когда определяется время, место, характеризующее господство участников в определенной точке физической проекции социального пространства, а также разрабатывается такой сценарий мероприятия, при котором толпа структурируется согласно степени близости митингующих к участникам действия в “священном” времени.  Нами отмечена также высокая эффективность проведения петиционных кампаний в ходе митинга.

   Анализируя ритуальный и игровой аспекты митинга, мы расшифровали социально-психологический подтекст этого действия. Он примерно таков:  мы активные участники действия собрались в особом месте. Наши лидеры демонстрируют свою силу, наша власть близка, мы уже господствуем в физической проекции социального пространства.  Мы не одни, мы всегда правы. Мы свободны от комплекса вины и освобождаем наших лидеров от вины за агрессивное вторжение в нашу личную жизнь. 

      Психотропное значение подтекста митинга создает “митинговую эйфорию”, в котором участники митинга находились довольно долгое время. Кампании по сбору подписей под коллективными письмами позволяют, кроме того, лидерам продлить ощущение “митинговой эйфории” у участников митингов.

*                *

*

     Наконец, последнее - о моральном аспекте управляемой низовой модернизации. Наше общество дегуманизировано, в том числе - на низовом уровне.   “Внизу” царил разгул пьянства, технофобии, ксенофобии, торжество бытового права, тоталитарной идеологии, эгалитаризм, а также - стремление поразить представителей меньшинств в правах избирать и быть избранными. И в этом “болоте“  реальное политическое руководство страны начало проводить модернизацию - организовало ОТОС, плебисцитарную демократию, выборы, то есть давало определенной части общества надежду на позитивные перемены. На деле же развивалась система манипуляции общественным мнением, результатами голосований, создавались фиктивные КОСМ, фальшивые политические партии. Создавалась аморальная и лживая политическая система. Развивалась коррупция. Тщательно маскировалось первоначальное накопление капитала. Морально оправдывалась преступность в сфере экономики. Структуры гражданского общества не могли встать на ноги. Массовое создание разрушалось публичными политическими скандалами.

     В результате народными массами и их представителями была потеряна возможность принимать коллективные решения адекватные ситуации (в т.ч. на низовом уровне) - появились проявления социальной фрустрации, неудовлетворенность результатами модернизации.  Как следствие - получила широкое распространение идея “поиска врага” и насилия над ним (идея насилия над представителями власти - запретить КОСМ, роспустить советы, расстрелять Белый Дом, идея насилия над меньшинствами - выгнать “черных” и т.п. Дегуманизированное общество упало вниз еще на одну ступень. Это - следствие непродуманной модернизации.

Главная     Каталог раздела     Предыдущая     Оглавление     Следующая     Скачать в zip