Главная     Предыдущая     Оглавление     Следующая     Скачать в zip

 

Молчание ягнят?

 

Тенденции в политическом развитии столицы, которые  отразили выборы в московскую городскую думу 2001 года.

 Левчик Д.А.

 

Мосальский

- Народ! Мария Годунова и сын ее Федор отравили себя ядом. Мы видели их мертвые трупы.

Народ в ужасе молчит.

- Что же вы молчите? Кричите: да здравствует царь Дмитрий Иванович!

Народ безмолвствует.

(А.С.Пушкин «Борис Годунов»)

 

 

Московские фальсификации или «поздравляю, товарищ соврамши».

Не буду лукавить – я не верю официально объявленным московским избиркомом результатам выборов депутатов московской городской думы. Не верю потому, что близкие мне люди, бывшие наблюдателями на некоторых участках в Перово и Дорогомилово, где по данным мосгоризбиркома проголосовало 30 – 32% горожан, говорили мне о 19 – 24 % явке избирателей, то есть о несостоявшихся выборах. В телерепортажах о предварительных данных о голосовании из района Хорошево-Мневники журналисты сообщали о 43% проголосовавших «против всех», а в итоге, по данным горизбиркома, выяснилось, что таковых всего – не более 14%. Мои хорошие знакомые, работающие в префектуре Центрального административного округа, говорили о 20% проголосовавших «против всех» в центре Москвы. А официально так проголосовали все те же 14%. И обуревают меня сомнения, что кто-то врет. То ли журналисты, то ли мои друзья, то ли московская власть. Мне кажется, - последняя. Уверен и в том, что мои сомнения разделяют многие москвичи. И это никого не удивляет. В конце концов, административное давление и электоральные фальсификации в Москве – научно доказанный факт. После недавно опубликованной фундаментальной работы А.Любарева [1] с этим никто уже не спорит. И в обратном не убедят ни официальные отчеты, ни тем более пресс-конференции лидеров МГИКа и мэрии. Телевидение, может, конечно, слукавить, но лица на экране – нет. А стоит посмотреть на  лицо любого «отца города», присутствующего на такой пресс-конференции, как сразу вспоминаешь бессмертные строки: «нет, у него не лживый взгляд, его глаза не лгут…».

            Однако, если можно сфальсифицировать конкретные результаты выборов, то замаскировать, вскрытые выборами, тенденции электорального и политического развития московского социума, -  невозможно никакому избиркому. Об этих тенденциях и пойдет речь в моей статье.

 

Тенденция первая. Для чего козе баян или зачем негорожанам городская власть.

Москвичи выходили на выборы неохотно. Не больше трети избирателей пришло на избирательные участки. Объясняется это обычно усталостью от политики, разочарованием в демократических процедурах, сменой власти в префектурах за последние два года, слабостью полномочий городской думы и т.п. Но, на наш взгляд, недооценивается один важный фактор – выборы в городской орган власти проходили в среде, которую невозможно назвать городской. Негорожан просили выбирать городскую власть. Это – абсурд. Абсурдность ситуации становится ясно видна, как только мы попытаемся дать определению понятию «город». Что определяет город? Лучшие умы социологии и политологии пока не могут дать однозначного ответа на этот вопрос. Я не принадлежу к их числу и тем более не могу на него ответить. Однако мне очень нравится определение В.Глазычева, согласно которому город определяется наличием публичного городского коммунального пространства, в котором может самореализоваться любой представитель городского сообщества [2]. Есть публичное городское коммунальное пространство и есть городское сообщество – значит есть город. Нет пространства и сообщества – нет города. С этой точки зрения Москва (как и большинство мегаполисов) уже лет 40 как не город. В ней практически нет (точнее – с каждым годом становится все меньше) публичного городского коммунального пространства и уже давно нет единого городского сообщества. Москва – негород. А зачем жителям негорода единая городская власть? Разве у москвичей есть общегородские интересы? Нет! Зачем же «напрасно стараться, чтоб расходовать жизненный сок» и ходить на какие-то выборы! Негорожанам городская власть безразлична.

 

 

            Тенденция вторая. Война Севера и Юга.

Итак, явка избирателей к урнам была низкой. Анализируя ее, любой внимательный политолог увидит следующую картину (см. таблицу 1):

                                                                                                                      Таблица 1

 

% явки избирателей на выборы	№ округа	Регион
34 – 36	17, 20, 21, 24	Юго-восток, юг
31 – 33	4, 7, 12, 22, 23, 26-30	В основном, юг и юго-запад
28 – 30	1 –3, 5, 9, 10, 14 – 16,18, 19, 25, 31 – 35	В основном, север и запад
27	8, 11, 13	Север, восток

 

То есть явка избирателей на выборы разделила Москву пополам – на северные районы, где явка низка и южные, где была, относительно, высокая, по московским меркам, явка. «Полюс» низкой явки, практически, на грани срыва выборов – 9 – 11 округа, что  совпадает с границами Северного административного округа столицы (САО). «Полюс» высокой явки, до 36% - 20 – 24 округа, что совпадает с границами Южного административного округа (ЮАО). Самое простое объяснение разницы между «северным» и «южным» голосованием в столице в том, что префект ЮАО дал своим подчиненным более сильную предвыборную «взбучку», чем префект САО, и подчиненные префекта ЮАО с большим рвением, нежели их коллеги на севере, стали сгонять людей на выборы. Но это – самое простое объяснение.

Более глубокая тенденция скрыта в динамике градостроительного развития Москвы последних лет. Дело в том, что именно юг столицы стал в последнее время территорией мощной экспансии строительно-риэлторского капитала. Массовой коммерческой жилой застройке подверглись на юге Люблино, Марьино, Новое Братеево,  Косино, Новокосино, на юго-западе – Бутово, а на юго-востоке – Жулебино и Выхино. Благодаря мощной рекламной кампании во второй половине 90^х была искусственно повышена цена 1 м² жилья в экологически неблагоприятных южных районах Братеево и Люблино. Новоселы заплатили очень большие деньги за вселение в квартиры в районах, откуда надо было бежать со всех ног. Напоминаю – микрорайон Люблино стоит на аэрационных полях (полях-отстойниках московской канализации), которые функционировали до начала 90х. Новое Братеево расположено на свалке твердых промышленных и бытовых отходов (так называемой борисовской свалке), которая работала до начала 60х годов, а потом была засыпана. При строительстве новых домов свалку фактически раскопали. Марьино находится в санитарной зоне, зоне повышенного загрязнения от капотненского нефтеперегонного завода. Не улучшают состояние экологии юга Москвы ни ЗИЛ, ни АЗЛК, ни западнобирюлевский мусоросжигающий завод, ни институт химического машиностроения, ни завод антибиотиков. Наконец, отходы ЗИЛа и АЗЛК текут по Москва-реке  тоже на юг (точнее – на юго-восток). Подобного состояния экологии и подобного массового коммерческого жилого строительства север Москвы в последнее время не знал. Застройка Митино на севере столицы – всего лишь исключение, подтверждающее правило. То есть, за последние пять лет изменилась градостроительная картина Москвы. Соответственно изменилась и социальная структура.

Усилились конфликты среди горожан. «Старожилы» начали войну против «застройщиков». В 1998 г. вышли на пикеты к мэрии активисты комитета самоуправления микрорайона Ухтомский, где развернулась масштабная стройка, нарушающая права жителей. В июле 2000 г. на ул. Крылатские холмы развернулось настоящее “сражение” жителей со строителями новостройки, занявшими детскую площадку. Протестуя, жители заблокировали строительство, сломали бетонные ограждения стройки, выставили пикеты к мэрии. В то же время прошли митинги протеста жителей  ул. Бакулева (Теплый Стан) против строительства элитных домов. На юго-западе судом было отменено строительство теннисного корта на смотровой площадке МГУ. В 2000 г. начался конфликт в деревне Бутово, жители которой требуют от мэрии оформление земельных участков в пожизненное пользование и реконструкцию деревни, а мэрия предлагает снос и выселение.  Всего в 2000 г. вокруг новостроек Москвы произошло около 600 конфликтов. Это вынудило Мосгордуму в 2001 г. принять закон “Об обеспечении прав граждан при осуществлении градостроительной деятельности”, предусматривающий компенсацию «сторожилам» потерь от действий строителей новостроек. Правда, размеры компенсации незначительны [3].

Но наступление «новоселов» «старожилам» остановить не удалось, что, естественно, не привило им любви к московской мэрии. На юге «новоселы» стали значимой социальной группой. Известно, что «новоселы» – динамичная общность горожан. Кроме того, желая переложить тяжесть содержания новостройки на плечи горожан (а низкая цена эксплуатации нового жилья – иллюзия) Правительство Москвы в принудительном порядке создало во всех новостройках товарищества собственников жилья (ТСЖ). Практически все московские ТСЖ, кроме ТСЖ Центрального административного округа (ЦАО), находятся на юге Москвы. По мысли авторов жилищно-коммунальной реформы ТСЖ предстают как главные заказчики на рынке кампаний управляющих жилищно-коммунальным хозяйством (ЖКХ) и как основные представители организованных жителей-домовладельцев. При этом уже сегодня в литературе отмечена масса недостатков ТСЖ. Перечислим основные:

1.Конфликт ТСЖ новостроек с застройщиками как риэлторами. Застройщики часто продают квартиры по цене ниже рыночной, т.к. строителям нужна “наличка”.  В результате часть квартир новостройки приобретают относительно малоплатежеспособные жители, что немедленно сказывается на возможностях ТСЖ и порождает конфликт среди жильцов.

2. Отсутствие законодательства о частной собственности на землю не дает возможности ТСЖ выступать независимым девелопером даже своего земельного участка.

3. У ТСЖ нет налоговых льгот.

4. Муниципальные власти часто и необоснованно пересматривают тарифы ЖКХ.

5.В стране почти нет лицензированных подрядчиков, специализирующихся на управлении ЖКХ. В результате ТСЖ вынуждены “идти на поклон” к монополисту - РЭУ.

6. Механизм жилищных компенсаций и субсидий не отлажен. Государство попросту конфискует компенсационные деньги и вводит дополнительные налоги на граждан, не имеющих жилищных льгот.

7. ТСЖ ограничены в правоспособности. Они могут осуществлять только те действия, которые зафиксированы в уставе. Учредительный договор ТСЖ не признается нынешним ГК РФ.

8. Не урегулирован вопрос о перераспределениии долей в ТСЖ.

Перечисленные выше проблемы приводят к конфликтам домовладельцев и руководителей ТСЖ или управляющих кампаний.

То есть динамичные и небедные «новоселы» получили от властей инструмент, который мог бы помочь им в решении своих проблем, да законодательство не позволяет. В результате такой «новосел» начинает беситься. И в этом бешенстве его поддерживает обиженный строителями и властями «старожил»-сосед по микрорайону.

То есть вместо активного демократически ориентированного мелкого собственника, представителя «среднего класса», за последние пять - семь лет городская власть как  Выбегалло у братьев Стругацких вырастила (особенно на юге столицы) разъяренного кадавра, неудовлетворенного коммунально.  Мало того, что,  взращеный в лаборатории лужковских социальных реформ, кадавр на выборы идет вяло, он еще и голосует не так как велит создавшая его власть. Об этом – в следующем разделе.

 

 

 

Тенденция третья. «Пофигизм» - оружие взбешенного демократа.

На минувших выборах в городскую думу, наверное, самым популярным среди москвичей политиком стал представитель «партии» «против всех кандидатов». В семи округах из тридцати пяти он уверенно занял почетное второе место. То есть наряду с «пассивным бойкотом» выборов, москвичи прибегли к «активному бойкоту». Проще говоря – огромное количество москвичей при голосовании “послало на фиг” всех претендентов на выборную должность (см. таблицу 2).

 

                                                                                              Таблица 2

% проголосовавших «против всех кандидатов»	№ округа	Регион
16 –17	20, 22, 28, 35	Юг, юго-запад, Зеленоград
14 – 15	2, 3, 11, 15, 17–19, 29-  33	Юго-восток, юго-запад
12 – 13	1, 4, 7, 8, 13, 14, 21, 23, 25, 27, 34	Север, северо-запад, юг
9 – 11	5, 6, 9, 10, 12, 16, 24, 26	Север, восток, юг

 

“Активный бойкот” можно смело отнести к арсеналу московских демократов. Шагая  к  власти в 1989-91 гг.,  в  условиях парламентской республики они успешно применялся этот прием в Москве в 1989 г. в ходе выборов народных депутатов СССР. “По меньшей мере, в восьми округах Москвы активный бойкот оказал сильное влияние на исход выборов. Именно он был повинен  в срыве трех голосований, “завале”  двух кандидатов (Сайкина и Бондарева).  В трех округах, где было по три кандидата, бойкот также сорвал чистую победу лидера (NN 2,11,21), заставив проводить повторное голосование...     Уникальным оказался случай  в Братеево (Москва).  Раздраженные отказом зарегистрировать местного кандидата, 40% голосовавших вычеркнули обоих кандидатов - “чужаков”, а в двух местных участках   бойкот составил даже более 50% (рекорд, по-видимому)”, - так описывают результаты применения активного бойкота в 1989 г.А.В.Березкин и Л.В.Смирягин [4].

           В 1991 году, в ходе подготовки референдума о сохранении СССР, ряд московских демократических лидеров, например, лидер Моссовета С.Б.Станкевич, начали было призывать московских избирателей  уносить бюллетени домой. Но эта позиция  не нашла поддержки у  большинства  руководителей “Демократической России” и они не стали использовать активный бойкот в борьбе за власть в 1991 году. В условиях плебисцитарной республики переходного типа 1991-93 гг.,  когда многие ключевые вопросы развития страны решались плебисцитами - референдумами, активный бойкот ушел в “резерв” арсенала демократических имиджмейкеров. 

После установления президентской демократической республики в 1993  году  активный бойкот стал опасен для демократов - они стали “партией власти”, а любое голосование не за “партию власти” есть протест, в том числе и голосование “против всех”. С 1993 г. демократы публично отказываются от применения “активного бойкота”. Даже демократическая Социал-демократическая партия России была подвержена дружному остракизму со стороны реформаторской прессы за лозунг “Между чумой и холерой не выбирают!”,  за призыв на апрельском ( 1993 г.) референдуме проголосовать и против Б.Ельцина, и против Р.Хасбулатова, а на конференции московских социал-демократов в марте  1993 г., оказавшиеся в меньшинстве сторонники Б.Ельцина, призывали  сжечь тираж первого номера газеты “Новая социал-демократия”, содержащий призыв к бойкоту  референдума.

          С конца 1993 года ни одна из известных нам демократических партий  не призывала голосовать “против всех”. Но это не означает, что прекратилось голосование “против всех” и исчез “активный бойкот” выборов. Просто он принял стихийный характер.  Масштабы этого явления поражают. Если в 1991 г.  1,5 млн. избирателей в ходе президентских выборов вычеркнули всех - и Макашова, и Бакатина, и Тулеева, и Ельцина, - то в 1993 г. против всех избирательных объединений по федеральному округу проголосовало 2,19 млн. из принимавших в голосовании  человек, а в 1995 г. - 1,92 млн.  По одномандатным округам “против всех” голосовало 9,2 млн. избирателей в 1993 г. и 6,7 млн. в 1995 году. Неудивительно, что в начале 1996 г. на электорат, голосующий  “против всех” обратили внимание коммунисты и левая оппозиция. 10 февраля 1996 г. в “Правде” была опубликована интересная статья Ф.Б.Белелюбского “Кто вы, товарищ “против всех” ?”, где избиратели, голосующие против всех кандидатов назывались “резервом социального протеста для “экстенсивного” расширения левых сил”. А накануне второго тура выборов Президента России, в июле 1996 г., М.С.Горбачев призвал избирателей к активному бойкоту выборов. Его послушало 3,5 млн. человек голосовавших “против всех” (почти 4% принявших участие в голосовании).  Примерно в то же время в рупоре демократов - газете “Сегодня” мелькнул характерный заголовок “Против всех” бывают только мухоморы”.

В ходе выборов глав субъектов Федерации в 1998г. голосование “против всех” стало важнейшей формой протеста против безальтернативных выборов в Башкирии и Калмыкии, где подобным образом проголосовало соответственно 17 и 15% граждан пришедших на избирательные участки. Исследователи электорального поведения россиян даже начали выделять ряд регионов, дающих устойчиво высокий показатель голосования “против всех”.  Это: Приморский, Хабаровские края, Камчатская, Курганская и Мурманская области [5]. В 1999 г. в одномандатных округах “против всех” голосовало более 7,6 млн. человек. Благодаря этому типу голосования в 8 округах выборы не состоялись. Там “против всех” проголосовало больше, чем “за кого-либо”.  Но это было “стихийное”, неуправляемое политическими партиями голосование.

       Ситуация изменилась в начале 2000 г.  Ряд московских политических деятелей, составляющих “демократическую оппозицию” В.Путину вспомнили о “старом, но грозном оружие” демократов, об организации “активного бойкота” и попытались организовать голосование «против всех» в ходе президентских выборов. Организаторы кампании “против всех” расчитывали на то, что в случае, если явка избирателей на выборах президента России в 2000 г. будет та же, что и в 1993 г. (менее 60 млн.), а голосование за лидера коммунистов Г.Зюганова, как в 1996 г. (почти 30 млн. человек), то избиратели, имеющие опыт голосования “против всех” (а их - более 9 млн. человек), могут стать силой, которая реально решит исход выборов.  Для достижения поставленной цели с февраля 2000г. газета “Версия” из холдинга “Совершенно секретно”, возглавляемого трагически погибшим при странных обстоятельствах А.Боровиком,  начала регулярно публиковать призывы проголосовать “против всех”. Аналогичные лозунги зазвучали в программах НТВ, RenTV и М1. Эфир был предоставлен, в том числе, известному организатору политических хэппенингов В.Прибыловскому, который создал движение “Нет”, претендующее на объединение голосующих “против всех”.  В начале марта 2000 г. в Москве заявило о себе Движение обманутых избирателей, проводившее в День международной солидарности трудящихся женщин в Москве пикет с лозунгами призывающими голосовать против всех. Лидеры движения требовали предоставления им бесплатного телеэфира в рамках агитационных теледебатов претендентов на пост Президента России (на наш взгляд - совершенно законное требование), а также раздавали избирателям сухарики к пиву.  Последнее действо формально имеющие все признаки нарушения законодательства о выборах - агитация с использованием раздачи “подарков” избирателям, т.е. подкуп последних, - реально ненаказуемо. Движение обманутых избирателей не было зарегистрировано, оно не выставляло своего кандидата в Президенты. Значит ни отменить регистрацию Движения, ни “снять с дистанции”  его кандидата ЦИК не мог. Однако организаторы кампании «против всех» просчитались. Расчет на «пофигистов» не оправдался. В.Путин победил с большим преимуществом.

Я так подробно рассказываю об этой кампании, чтобы доказать простой тезис -  эффект от агитации «против всех» годичной давности, которая была развернута фактически только в Москве, неожиданно сработал   на московских городских выборах. То есть, если сначала приучить московского городского демократа голосовать «против всех», а потом разозлить  его жилищно-коммунальными экспериментами, то он начнет прибегать к голосованию «против всех» с завидной регулярностью и не всегда тогда, когда этого хочет городская власть.

Но неужели только мелкие собственники и обиженные «старожилы», взбесившиеся от ужаса лужковской градостроительной политики и коммунальной реформы, голосовали против всех? Нет. В едином порыве против всех  голосовали и бедные, и богатые москвичи. Разберем это явление ниже.

 

Тенденция четвертая. Единство богатых и бедных в борьбе с жилищным реформизмом.

Деление Москвы по активности голосования на «северное» и «южное» не совпадает с делением столицы на зоны маркетизации или престижности. Критерием маркетизации для меня служит цена жилой площади в столице, которая является косвенным показателем уровня земельной ренты в разных частях города. Если за единицу маркетизации принять цену  жилого 1 кв.м в Братеево, то на юго - западе, большей части запада и северо-запада столицы, в восточной части центра (сектор между Садовым кольцом и станциями метро “Комсомольская” -”Третьяковская” -”Таганская”), а также на северо-восточных территориях города (Сокольники- Проспект Мира) показатель  маркетизации будет колебаться между 1,3 - 1,9.  Это - высокомаркетизированные районы.     В пределах западной и северной территорией Центра (сектор между Садовым кольцом и станциями метро “Проспект Мира” - ”Новокузнецкая” - ”Октябрьская”) показатель маркетизации - выше 2. Это - супервысокомаркетизированные районы.  Остальная часть города, то есть восток, юго-восток, большая часть севера и ряд анклавов на северо-западе (Тушино, Фили) относятся к низкомаркетизированной зоне, где показатель маркетизации не превышает 1,3 .

Московские выборы 2001 года показали трогательное единство, почти тождество голосования в низкомаркетизированных, непрестижных,  бедных юго-восточных районах и высокомаркетизированных, богатых и престижных юго-западных районах.   И там, и там голосование «против всех» составило 14-15%. Причина проста – грядущая коммунальная реформа в городе ничего хорошего не обещает ни относительно богатым горожанам, ни относительно бедным москвичам. Первым обещают введение полной оплаты жилья, а последним – выселение из квартир за неуплату жилья.

Однако были округа, где голосование «против всех» было, ну очень высоким [6]. Что же произошло в них? Ответ попытаемся найти, проанализировав ситуацию в 20м и 22м избирательном округе.

Казус двадцатого округа.

В 20 округ входят районы Даниловский, Донской, Нагатинский Затон и Нагатино-Садовники. Округ имеют богатую историю и свою специфику. Нагатинский затон – историческое место, район, где впервые на территории Москвы, в Дьяковом городище,  в Х в до н. э. поселились люди. Район вплотную примыкает к Коломенскому, служившему до 18 века царской резиденцией, с его великолепным храмом Вознесения, одному из исторических центров города, «колыбели русского флота», единственному месту в столице, где сохранились, например, деревья – ровесники Москвы. В Донском есть места, знаковые для всей России – Донской монастырь и храм Ризоположения. И вот в декабре 2001 года район еще раз вошел в историю Москвы. В этом округе 17,36% избирателей, пришедших на выборы, проголосовали против всех кандидатов – всемосковский рекорд!

При этом накануне выборов ничто не предвещало столь протестного поведения жителей 20 округа. Большинство избирателей этого округа в последнее время вело себя конформистски, голосуя «за начальство». Лишь в 1993 в округе победил на выборах в Госдуму политический авантюрист, «пирамидчик»  А.Р.Волков (17.7% голосов). В 1995 победил «выборосс» Э.Воробьев (22.4% голосов), в 1999 – «ОВРовец» С.Драганов (29.8% голосов). В последних двух случаях избиратели проголосовали за «партию московской власти». Так же конформистски избиратели округа вели себя и в ходе выборов депутатов МГД. В 1993 при поддержке «партии московской власти» в лице ДВР в округе победил В.Л.Севостьянов (21.9% голосов), а в 1997 – А.И. Войков, входивший в «список мэра» (18.5% голосов).

При этом рейтинг Лужкова в округе в 1996 – 2001 плавно падал. В 1996 году за него голосовало 86.7 – 88.3% избирателей округа, в 1999г. – 68.6 – 71.6%, а в сентябре 2001г. по предвыборным опросам он составлял 64.9%.

Предвыборные социологические исследования показывали, что в округе примерно половина жителей (46.7%) - социальные оптимисты, то есть те, кто испытывают надежды на позитивные перемены, ощущения свободы и счастья и примерно столько же (41.2%) - социальные пессимисты, то есть ощущают страх, неуверенность, безразличие. По сравнению с семилетней давностью (а в нашем распоряжении есть исследования, проведенные в ЮАО Институтом социально-политических технологий 1994г.) количество оптимистов увеличилось примерно на 10%, а число пессимистов соответственно сократилось. 44.8% жителей округа считали, что в 2002 году жизнь не ухудшится, а 33.7% были уверены в обратном. Степень «спальности» округа огромна. Почти 69% жителей работают вне округа. 49% - в ЮАО. По месту жительства – только 7%.  Относительное большинство населения округа – женщины. 

И вот на этот спокойный, мирный округ, дремотно живущий, как в русской сказке, в конце 90х налетело чудище «обло, огромно, стозевно» - московская городская властная машина. В округе, в Донском началось «точечное» жилищное строительство, естественно, с нарушениями прав жителей окрестных домов. Жители начали протестовать, но безрезультатно. Также, не соблюдая права окрестных жителей, началось строительство третьего транспортного кольца столицы в районе Севастопольского проспекта. Но главное – алчность власть имущих поставила округ на грань санитарно-медицинской катастрофы. Поликлиника, принадлежавшая заводу им. Орджоникидзе и обслуживающая микрорайон Донской была закрыта, незаконно переведена в состав нежилого фонда и продана. Одновременно была закрыта взрослая поликлиника в Нагатинском Затоне. Почти 37 тысяч пациентов этих поликлиник были вынуждены пользоваться услугами клиник соседних микрорайонов, до которых иногда надо добираться больше часа в городском транспорте. Каково это делать пожилым больным людям!  Одновременно в округе были закрыты и проданы все ведомственные детские сады и клубы. И, наконец, пределом безразличия властей к жизни населения округа стал взрыв дома на печально известной улице Гурьянова, которая тоже входит в 20 округ. Я не обвиняю власти в организации теракта. Я лишь считаю, что они виноваты в самом факте возможности террористической акции такого масштаба в столице государства.

В результате  «лужковцы» потеряли в Донском районе с 1996 по 1999 почти 25% своих сторонников. Кто победнее и постарше из жителей района – стал голосовать за КПРФ, кто помоложе и побогаче – за Явлинского. «Яблочники» с 1999 по 2000 потеряли позиции везде в Москве, но не в Донском. Там число их сторонников выросло. За КПРФ в 1995  в Донском голосовало 2500 человек, а в 1996 и 2000 за Г.Зюганова – 3700.

Выборы в Московскую городскую думу стали апофеозом протеста жителей округа. 66% избирателей округа бойкотировали выборы, а 17,36% от числа пришедших на выборы проголосовали против всех кандидатов.

            В сущности, аналогичная история произошла в депрессивном, забытом Богом и властями Братеево (22 округ).

Казус двадцать второго округа.

Братеево – относительно новый московский микрорайон, заселенный в середине 80х. Оно расположено в низине, в пойме рек Москвы и Городни, между капотненским Московским нефтеперерабатывающим заводом (МНПЗ) и ТЭЦ-22. Эти предприятия серьезно загрязняют воздушную среду в микрорайоне. Замеры предельно допустимой концентрации  (ПДК) вредных для здоровья человека веществ в воздухе показывают среднегодовое превышение  по фенолу в 2.7 раза, по толуолу в 2 раза, по ксилолу в 3.6 раза, по бензолу в 1.2 раза. Следствием плохого состояния воздуха является аномальное количество бронхолегочных и онкологических заболеваний в Братеево среди тех, кто постоянно находился в микрорайоне, т.е. среди неработающих (пенсионеров, матерей, находящихся в отпуске по уходу за ребенком), а главное - среди детей [7].

В конце 80х у городских властей были планы создания рядом с микрорайоном промзоны, для которой зарезервировали огромный пустырь, простиравшийся вплоть до окружной дороги на несколько километров. Борьба за свободные площади для промышленных объектов привела строителей к нарушению градостроительного законодательства - жилые дома района были, как бы, “придвинуты” к Москве-реке, тем самым нарушали ее водоохранную зону. Подобное расположение жилых домов было нарушением санитарно-эпидемиологических норм и при проектировке не было согласовано Госсаннадзором.

Однако планам строительства промзоны в Братеево помешали в 1988-89 гг. экологисты, а после 1990 -  «гайдаровские» реформы. Но всем москвичам уже с 80х было известно, что Братеево – экологически гиблый район, и туда старались не переезжать. В 1985-86гг. в Братеево были поселены небогатые многодетные семьи (примерно 10% братеевцев), рабочие, получившие московскую прописку «по лимиту» (около 15% жителей микрорайона), а также младшие офицеры МВД и Минобороны.

Социальный бич Братеево - пьянство.   По данным 172 отделения милиции каждый десятый взрослый житель Братеево раз в год имеет привод в милицию за пьянство.    В микрорайоне высока уличная подростковая преступность. В начале 1992г. было задержано 6 подростковых группировок, занимающихся кражами автомобилей.     

Братеево - район “спальный”.  До недавнего времени до ближайшего метро («Каширская») необходимо было добираться 15-20 минут на автобусе. Это обстоятельство создавало немыслимо большие толпы на автобусных остановках в час “пик”. Радости братеевцам не прибавило и обнаружение осенью 1999 г. нескольких тонн гексогена в доме 16 на улице Борисовские пруды. 

То есть средний братеевец это - подверженный стрессу  человек, озадаченный проблемами, связанными с детской преступностью, пьянством, а также транспортом. Как он голосует? Электорально в Братеево господствует “демо-популизм” с примесью “жириновщины” и национализма. Сила “демо-популизма” сказалась в микрорайоне в 1993-1995 г.г., когда победу на выборах в Государственную Думу в Братеево одержала И.Хакамада. Триумф Ю.Лужкова в Братеево в 1996 г. и 1999 г. и его ”команды” в лице Е.Балашова в 1997 г. и генерала А.Николаева во время довыборов 1998 г. и выборов 1999 г. был уже следствием своеобразного союза “демо-популизма”, национализма и “жириновщины”.

На выборах в Мосгордуму-2001 в районе были «выборы без выбора». Баллотировался коммунист и действующий депутат. Естественно, большинство избирателей проголосовало за проверенного, «патриотически» настроенного «человека власти»,  Е.Балашова и 16, 63% жителей выбрало «третий путь» - отдали голос «против всех».

То есть случаи с 20 и 22 округами показывают, что бедная, экологически грязная, депрессивная, запуганная взрывами Москва не может и не хочет голосовать за «лужковцев», даже в союзе с тремя «партиями власти» - СПС, Единством и «Яблоком»

 

Тенденция пятая. Есть ли в Москве партстроительство, нет ли в Москве партстроительства – это москвичам одинаково неинтересно.

Московские политологи спорят о российском и московском партстроительстве. Рассуждают  даже о постмодернистских тенденциях в его развитии [8]. Но факты – упрямая вещь! И они говорят о том, что москвичам безразличны любые партии. Четыре самые крупные федеральные партии – ОВР + СПС + Единство + «Яблоко» - выставили единый «список» и победили в 33 из 35 округов. Вроде надо бы им радоваться. Но радости на лицах партийных лидеров нет, ибо получили они, в среднем,  всего 10% голосов от общего числа московских избирателей! Это – партийная катастрофа!

И никто не соблюдал правила блоковой тактики. Например, Единство нарушало его в 25 округе, выставив своего кандидата, «Яблоко» - в 1, СПС – в 11, а «лужковский» избирком «снял с дистанции» «согласованного» кандидата в 22.

Как всегда плохо выступили московские коммунисты. КПРФ выставила 12 кандидатов в традиционно «красных» (по классификации А.Любарева) или «розовых» районах и с треском проиграла выборы. Только 5 кандидатов от КПРФ смогли занять «почетное» второе место. Остальные оказались на третьем – четвертом месте. При этом наибольшие неудачи постигли компартию в бедных, «пролетарских», непрестижных московских районах. Из 5 кандидатов от КПРФ, которые баллотировались в непрестижных районах (округа № 9,10,16,22, 26) только 2 сумели стать «серебренными» призерами. Да! Если московская КПРФ – партия пенсионеров, то явно небедных пенсионеров. Удивительно и то, что КПРФ не выставила своего кандидата в «красном» 17 округе и умудрилась занять третье место в «красном» 6 округе.

Не очень удачно проявили себя горбачевские социал-демократы, занявшие в 23 округе третье место (9,99% голосов от числа пришедших на выборы). Неплохо на общем фоне выглядят вроде бы проигравшие выборы «ампиловцы» - 13,74% у О.Сергеевой (31 округ) и 20.22% у лидера РКРП В.Ампилова (29 округ). Успеха практически не имела и попытка создать что-то типа национальной татарской партии, выдвижение Р.Шакирова (34 округ) с четко выраженной агитацией в татарской среде, фотографиями с муфтием в предвыборной газете и т.п.

А 90% москвичей вообще не прореагировало на партийные призывы! Имея на руках такие результаты выборов надо отказываться от создания любой партии!

 

Заключение. Еще одна такая победа и Лужков останется вообще без сторонников.

Выборы в городскую думу в 2001 году в Москве продемонстрировали крах почти всех московских имиджмейкерских мифов. Лопнул миф о популярности «команды Лужкова». Что это за «команда», которую не поддерживает подавляющее число горожан?! Лопнул миф о демократических партиях. Потерпели крах идеи о конформизме москвичей. Невыходом на выборы и голосованием «против всех» они показали свой протестный характер. И это очень опасно для нынешней власти. Ведь все революции в централизованном государстве начинаются с протестов и конфликтов в его центре.

Неприязнь москвичей к выборам в мосгордуму, к власти, к депутатам, конфликты в городе - следствие очень высокого уровня развития рыночных отношений в столице, своеобразного “отрыва” ее от остальных городов России по масштабам оборота финансового капитала и самых острых противоречий, порождаемых этим капиталом. И дело даже не в том, что Москва стала “шикарною шалавою среди беды и зла”, а в том, что Правительство Москвы всеми силами ускоряет процесс капитализации и вестернизации столицы. В начале 90^х годов принята программа Г.Попова - Ю.Лужкова, предусматривающая превращение Москвы в столицу “европейского типа”. Но в большинстве развитых европейских столиц нет крупных предприятий, соответственно нет большой прослойки промышленных рабочих и нет большого числа пенсионеров (особенно - военных). Естественно, эти категории начали экономически вытесняться из столицы. На эти категории населения началось “наступление” московских властей. Столица, по их мнению, должна стать органом представительства страны, городом для деловых контактов и деловой элиты. Соответственно этому мэрия стимулирует развитие инфраструктуры для усиления деловых контактов. Москва превращается и в город для номенклатуры. При этом искусственно созданная московская гиперинфляция защищает “новых москвичей” от “наплыва” иногодних даже лучше московской прописки. В столице созданы прекрасные условия для жизни представителей деловой элиты, крупной бюрократии, а также тех, кто их обслуживает. Любые препятствия этим слоям  населения ликвидируются московской властной машиной. В начале 90^х помехой были райсоветы и комитеты самоуправления (КОС), являвшиеся рудиментом нерыночной системы. Первых «подавили», вторых «одомашнили». Однако “подавление” мэрией райсоветов и “одомашнивание” КОС не спасло ее от конфликтов с “неорганизованными” соседствами москвичей (в первую очередь - со “сторожилами”). Причины, вызывающие конфликты в столице, на наш взгляд, глубже и масштабнее, нежели настырное желание московского правительства превратить Москву в образцовый капиталистический город. На Москву обрушился кризис современного города, прекрасно проанализированный А.Лефевром, М.Кастельсом и Д.Харви.

Здесь надо отметить, что одной из основных динамично развивающихся сфер экономики современного города стала торговля физической проекцией социального  пространства. Города стали все чаще предлагать потребителям своих услуг специфические, почти нематериальные товары: “престижный” адрес, прописку, рекламное место, транспортный маршрут и т.п. В городах сосредоточился спекулятивный капитал. Спекуляции городской землей и недвижимостью, создание “липовых” финансово-строительных пирамид, мнимое жилищное строительство стало реальностью крупных городов всего мира. Города стали по-иному воспроизводить рабочую силу и ее отдых. Огромный “рывок” сделала индустрия городского массового досуга.

Подобная торговля и процесс создания специфической, предназначеной только для этого, инфраструктуры городов регулируется городской властной машиной - основным “диспетчером”, позволяющим эксплуататорским группировкам получать сверхприбыли от развития города. Но для нормального функционирования городской властной машине требуется очень большой переменный капитал. Она его может получить только сверхэксплуатацией массового потребителя городских услуг. Отсюда - прокатившиеся по многим городам мира и докатившиеся до России жилищные и коммунальные реформы, призванные решить кризисные проблемы “распухшей” городской властной машины за счет кармана рядового горожанина.

Городская властная машина (особенно российская) безжалостно ухудшает условия жизни горожанина, ведет наступление на его приватную сферу жизни, не признает его права на совокупное жилье, расширяет “опасные зоны” города и т.п. Беда России и Москвы заключается, кроме того, в том, что и лендлордом, и земельным девелопером, и основным риэлтором является та же городская властная машина. Внутри правящей в городе группировки почти отсутствуют серьезные экономические противоречия по вопросу о методах и целях сверхэксплуатации города. Как риэлтор городская властная машина определяет рыночную цену недвижимости и арендную плату, как лендлорд - ренту 1 типа и базовую цену земли, как девелопер - ренту 2 типа, рыночную цену земли и базовую цену недвижимости, как муниципальная власть назначает цену за обслуживание недвижимости, т.е. за коммунальные услуги. Естественно в этих условиях цена земли и недвижимости искусственно завышается, а обслуживания - занижается. “Коммунальщики” вечно ходят в долгах, оплату которых (на самом деле - разницу между нереальной, завышеной рентой и заниженой арендной платой) городская властная машина перекладывает на массового потребителя городских услуг. Отсюда начинаются конфликты, которые дополняются неразрешимыми противоречиями по потреблению городского пространства между жителями города и правящей номенклатурой. Жители оперируют социальным пространством   (“наш двор”, “наша улица”, “мой подъезд”), номенклатура - абстрактным (строение 2, микрорайон 3, зона обслуживания РЭУ4 и т.п.) Конфликты усугубляются проявлениями чисто российского бюрократического подхода. Известно, например, что московские чиновники не выполняют треть распоряжений мэра и постановлений правительства Москвы²⁸. Может быть, это следствие “двойного” положения чиновников - как “винтика” городской властной машины и, как жителя города, потребителя его услуг.

Мы вынуждены лишь повторить вывод М.Кастельса: Создание городской среды максимально приспособленой для извлечения прибыли ведет к усилению социальных конфликтов и рождению новых социальных движений, ликвидировать которые городская властная машина способна только силовыми методами. Это силовое давление может рано или поздно привести к новой революции или бунту новых эксплуатируемых против городской властной машины и новых эксплуотаторов. Для начала новые эксплуатируемые просто не пойдут на выборы и проголосуют «против всех». А потом – могут прибегнуть и к радикальным действиям.

Но произойдет это не сегодня. И не завтра. Может быть – лет через пять. А то и через пятнадцать. На такой срок вперед никто из нынешних властителей Москвы (да и России) не заглядывает. Как не заглядывали из 1915 в 1920. Пожалуй, лишь великий поэт тогда написал:

 

«Где глаз людей обрывается куций

  Толпою голодных орд

  В терновом венце революции

  Грядет шестнадцатый год…»

 

А вдруг поэт писал о 2016м?

 

1. Любарев А.Е. Выборы в Москве: опыт двенадцати лет. 1989-2000.М,2001.

2. Глазычев В.Л. Представление о городе и технологии управления средовым развитием http://nfst.mccinet.ru/ публикации.

3. Не надо думать, что конфликтов городской власти с жителями Москвы не было на севере столицы. Были. В 1995 г. в Митино деревенскими жителями из Подмосковья под руководством депутата местного поссовета была захвачена ближайшая московская новостройка. 2 месяца продолжалось противостояние сквоттеров и мэрии. Дом освободили, но причины конфликта не ликвидировали. Весной и летом 2000 г. развернулся и конфликт мэрии с «северянами» -«гаражниками». В ходе кампании по сносу “ракушек” на ул. Свободы и пр. Досфлота (Южное Тушино) прошли столкновения “гаражников”, защищающих свои “ракушки”, с милицией. В начале 2001 г. жители Северного Гольянова выставили пикеты, протестуя против строительства насосной станции.

4. Весна-89. География и анатомия парламентских выборов.М, Прогресс, 1990, с. 230-231.

5. Макаренко Б. Институты власти и российский избиратель: взаимовлияние через выборы // Российское общество: становление демократических ценностей - М, 1999, с. 143.

6. За пределами исследования оставлено голосование в Зеленограде. Там выступление  против всех было также сильно. Правда, на зеленоградцах за последний год экспериментируют, как на кроликах, - то турникеты поставят в автобусы, то 100% оплату первыми в Москве обязуют платить.

7. Левчик Д.А. Комитеты общественного самоуправления в России (1988-1993 г.г.) / М, МОНФ, 2000.

8. Афанасьев М. Политические партии в российских регионах // Pro et Contra, т.5, N 4, 2000, осень, с. 164-183.

 

Главная     Предыдущая     Оглавление     Следующая     Скачать в zip